Татьяна Черниговская: «Интернет, мозг и «жидкий мир»

Наш мозг по сложности равен Вселенной

Так считает Татьяна Владимировна Черниговская, известный советский и российский ученый в области нейронауки и психолингвистики.

В Интернете выложены видеозаписи самой популярной лекции Татьяны Черниговской «Интернет, мозг и «жидкий мир».

Лекция длится два часа и требует напряженного внимания, поэтому наша редакция решила познакомить своих читателей с тезисами этой популярной лекции.

Может быть, эта лекция не перевернет мир, но поможет нашим читателям взглянуть на него иначе. «Наш мозг, – объясняет Татьяна Черниговская, – это 100 миллиардов нейронов. У каждого нейрона от 10 до 50 тысяч связей с другими нейронами. Если подсчитать все нейроны и их связи, возникает цифра, недоступная нашему пониманию. Наш мозг и Вселенная – это самое сложное, что нам известно. Если нейронная сеть неправильно работает, она сама порождает сигнал. «Неправильный сигнал» – это галлюцинации, порождаемые мозгом. Человек их воспринимает как самую настоящую реальность.

Да, наш мозг может создавать свои миры. Причем иногда они более зримы, чем окружающий нас материальный мир. «В молодости практиковала в сумасшедшем доме, – продолжает Татьяна Черниговская. – Человек в белой горячке вполне реально видел чертей. Я его спрашиваю: «Сколько ты их видишь? – Восемь, вон они бегают по столу, зелено-коричневые. – Пахнут? – Еще как! Серой, серой пахнут! А голоса какие противные – трескучие».

Каково – и черти есть, и запахи, и голоса! Полномерный образ, созданный мозгом. А в реальности – ничего!Это человек в белой горячке. Но человечество уже заигралось в виртуальные миры. Есть прогноз, что к концу 2020-х годов, то есть совсем скоро, человечество запутается, перестанет отличать, где реальный мир, а где виртуальный. Почему? Да потому что мы живем не только в материальном мире в отличие от животных, мы живем в мире символов, образов и мыслей. Искусство тоже символично. Считается, что оно изображает жизнь. Нет, оно ее творит. Я терпеть не могла Наташу Ростову. Но это же всего лишь образ – буковки, буковки…

Тот же Рахметов – литературный образ романа «Что делать?», который спал на гвоздях. Едва роман вышел из печати, тут же у литературного персонажа Рахметова появились реальные последователи – пытались спать на гвоздях. Вывел Тургенев образ «тургеневской девушки», пошла волна – все стали подражать «тургеневским девушкам» – легкоранимым, впечатлительным, с которыми все носятся и опекают. И вообще, нет книги как таковой. Все зависит от того, кто и когда книгу читает. «Тихий Дон», прочитанный в год первого выпуска, это одно.

Просмотрели фильм «Тихий Дон», прочитали книгу – другой. Когда стали сомневаться, Шолохов ли автор романа, – третий. Когда сказали, нет, автор всё-таки он, – четвертый. При этом каждый воспринимает «Тихий Дон» по-своему. Поэтому, сколько читателей, столько и «Тихих Донов». Еще недавно считалось, что между нами и шимпанзе очень маленькая генетическая разница – 99% с долями полного сходства. А потом оказалось, что эволюция в развитии некоторых наших геномов шла в 70 раз быстрее, чем у шимпанзе. Это лобные доли, которыми мы думаем и совершаем логические операции, выстраиваем прогнозы. И оказалось, что между нами и шимпанзе 118 генов с полными отличиями. А у шимпанзе с птицами – всего 2.

Есть ген, который отвечает за наш язык. Если он нарушен, интеллект не страдает, но человек не может уяснить, чем отличаются «стол» и «столы». Всего одна буковка. И этот ген языка есть у всех животных. Но говорим только мы – люди. Разница оказалась в количестве аминокислот. Провели эксперимент. Перенесли мыши человеческий ген языка. Болтала без умолку, на своем, на мышином. А так как этот ген нашли у неандертальцев, то, выходит, что они могли говорить.

Порядка 75 тыс. лет назад произошел психологический взрыв: люди стали способны к логическому многоэтапному планированию, смогли выстраивать цепочки логических операций. Потом появилась музыка. Потом это потребовало закрепления – письменности, живописи, нотных знаков. Потому что наши знания, наши достижения записаны в нейронной сети нашего мозга, и всё это уходит с нами.

А чтобы не ушло, знания оставлялись во внешней памяти – тексты, скульптура, технические разработки. Научившись выносить за пределы мозга свои знания и развивая эту способность, человек развивал и свой мозг. Но Александрийская библиотека – громадное хранилище древних знаний и культуры, сгорела, а вместе с ней и очень большая часть накопленных знаний Древнего мира.

Вы считаете, что современная техническая память более надежна? Сколько информации хранится в «облаках», которые непонятно где находятся… Или сами жесткие и переносные диски, или другие накопители информации… А теперь, представьте, – нет электроэнергии, и где наши накопленные знания?

Обучение меняет мозг физически – значительно расширяется нейронная сеть.

«Раньше, когда я писала диссертацию, – продолжает Татьяна Владимировна, – была проблема, где найти нужную информацию. Теперь проблема – куда деться от информации, и она постоянно прибывает. Из-за доступности информации потерялись ориентиры, люди смотрят не на ценность и полезность информации, а на ее новизну, глубоко не вникая в саму суть.

Человек не вникает в информацию, а просто скользит по ее поверхности». Так сформировалось «поколение Google» – скользящее по поверхности. Личность, сканирующая мир, не вникая в его суть. Так скользить или учиться? Обучение меняет мозг физически – растет нейронная сеть. Информация, выложенная в Интернете, может быть не только полезной, но и ложной. Она может прямо влиять на наше сознание.

Пока мы не скажем детям: если нужна информация по истории, – смотрите вот этот список сайтов. По биологии – этот список сайтов. И сказать может только специалист. «Википедия? Забудьте Википедию. Я туда захожу, – продолжает Татьяна Черниговская, – когда забываю рецепт нужного мне соуса. Если ошибка в рецептуре, ничего страшного, я испорчу только соус. С остальным хуже».

Человеческий язык – это не только коммуникация. Язык был с оздан не для коммуникации, а для мышления. Самое хорошее средство коммуникации – азбука Морзе: что отстучал, то и получил. Для коммуникации язык плох. Чему он нас хорошо научил – это врать. Но мозгу это очень дорого стоит. Потому что мозг как бы идет двумя дорогами – реагирует на информацию, которая сообщается, и контролирует то, что есть на самом деле.